Я прочитала “Щегла” еще в прошлом году, но ничего не писала – этот блог еще не начался, а старый давно закончился. Сейчас, перед выходом русского перевода, вижу роман во всех списках “важных книг” и решила вспомнить, что там было.
Слабоуспевающий и недисциплинированный учащийся хорошей нью-йоркоской школы идет с мамой на неприятную беседу с директором. Мама героя была фотомоделью, мама изящна и мила, и легка на подъем, ее все любят, кроме противного отца героя, который успел скрыться из виду до начала повествования. Помните, у Набокова было в воспоминаниях “моя нежная и веселая мать…” – вот такая у Теодора была мама. У них выдается свободный час перед встречей в школе, мама предлагает зайти в музей, чтобы погибнуть там при взрыве бомбы, литературно-симметрично повторив судьбу художника Фабриуса, чье полотно “Щегол” станет на сотни и сотни листов “моей прелестью” Феди.
Дальше разворачивается длинная история, хорошо балансирующая между экозотическим и общечеловеческим – небо Невады, полное звезд, украинский друг героя Борис, их общая собака Попчик, странная неразделимая любовь, жизнь нью-йоркской знати, жизнь игрока-наркомана в Лас-Вегасе, жизнь в диккенсовской мастерской краснодеревщика (вряд ли Тартт вспоминала Чехова, но горбатый добрый мастер в этой истории – столяр, а Тео – немного Каштанка). В конце друг Борис всех спасает самым внезапным способом.
К финалу приторочена развернутая мораль: все мы – как маленькие птички с цепочкой на тонкой ножке, поем, как можем, и иногда эта песня звучит столетиями. Ехидные критики сразу: “Точно, точно, но вот ваша песня, Донна Тартт замолкнет очень скоро, потому что никто и не вспомнит про такой простецкий роман уже через пару лет”.
Никто не знает, забудут ли этих жучков. Мне “Великий Гэтсби”, например, кажется чистым недоразумением, разве что описание угара ловко удалось, а вот же, классика. Сама по себе история хорошия, и сейчас, наступающей осенью, будет читаться совершенно замечательно. К щеглу теперь, наверное, очередь стоит, как к девушке с жемчужной сережкой. Я тоже хочу!
