Rosemary: The Hidden Kennedy Daughter by Kate Clifford Larson
Теперь я поняла, что так сильно увлекает фанатов истории семьи Кеннеди – это как Тюдоры, только хорошо отдокументированные.
Это сборище абсолютно потрясающих сюжетов, которые, кроме прочего, открывают глубины средневековой дикости в еще совсем недавнем прошлом. Казалось бы, Джек Кеннеди – не так же давно был, вот карибский кризис, Мэрилин Монро, все такое. Но вот мать будущего Президента Роуз Кеннеди (в девичестве Фитцеральд) не смогла получить серьезное образование, потому что ее отец баллотировался в мэры, и учеба его дочери – ирландской католички – в протестантском женском колледже, а других в округе не было – повредила бы кампании. Которую он и так, впрочем, проиграл. В итоге Роуз вышла замуж за Джозефа Кеннеди – трейдера, удачливого инвестора, в последствии, посла США в Великобритании, и родила ему восемь детей.
В их числе: Президента, двух сенаторов, светскую красавицу, видную деятельницу на поле благотворительности и Розмари – девочку, которая здорово выделялась на фоне блестящего выводка Кеннеди тем, что плохо писала и читала, не справлялась с лодкой и ракеткой, была доверчива, как дитя, нарядами и вечеринками интересовалась куда больше, чем серьезными вещами. А также испытывала периодически приступы ярости, но попробуй тут не испытай.
Скорее всего, проблемы Розмари возникли из-за родовой травмы: врач опаздывал, у Роуз уже начались потуги, показалась головка ребенка, но акушерка по каким-то сложным причинам (возможно, потому что врач получал гонорар, только если принимал ребенка сам) заставляла роженицу терпеть, сжимать ноги, и даже руками удерживала головку ребенка в родовом канале. Два часа. Потом приехал доктор, и все было хорошо, на свет появилась красивая крепкая девочка. Сам этот эпизод известен из дневников и воспоминаний Роуз, а не потому что его считали причиной дальнейших бед.
Степень умственной отсталости Розмари сейчас трудно оценить объективно. Думаю, сейчас бы ее квалифицировали как человека с каким-нибудь вполне компенсируемым синдромом и вполне бы себе выучили. Старшие Кеннеди тоже старались, как могли – череда частных школ, одна из которых, очень удачная – монастырская школа, работающая по методике Монтесори, частные учителя и тренеры. И, в общем, человека, который может читать и писать, а также участвовать в светской жизни семьи трудно назвать совсем уж безнадежным. Да что там говорить, вместе с сестрой Кэйтлин Розмари представили ко двору – мероприятии, сложном для любой дебютантки. На фотографии – Розмари (справа) с матерью и сестрой.
Вот казалось бы – денег у семьи было много, зарабатывать на жизнь Розмари никогда бы не понадобилось, почему бы просто не дать ей спокойно и радостно жить в каком-нибудь поместье, заботясь только о том, чтобы какой-нибудь хищник не женился на ней ради денег. Но нет. Семья страшно боялась, что неполноценная дочь бросит тень на остальных детей – все решат, что проблема в плохой наследственности, и под угрозой окажутся карьеры и браки. Боялись, что Розмари отколет какой-нибудь малоприличный номер на людях, поэтому девушку всегда сопровождали. Не готовы были признать, что один из их детей не дотягивает до стандарта. Розмари постоянно пытались лечить – череда врачей предлагала все новые методы, часто странные: гормональные инъекции, травки и прочее, что тогда было в медицинском арсенале.
Еще интересно, что Роуз и Джозеф были слегка одержимы контролем за весом всех своих детей, постоянно взвешивали и предписывали им диеты и упражнения. Розмари – очень хорошенькая – легко набирала вес, а потом писала душераздирающие письма “dear Daddy, я ем совсем мало по этой новой диете и все вокруг говорят, что я похудела”. У них много такоего было – принципиального. Когда Кейтлин решила выйти замуж за английского аристократа – протестанта (дело было уже после второй мировой), мать запретила ее брак, и отказалась видеться с дочерью, которая потом разбилась на частном самолете в Европе, на похоронах из семьи был только отец.
Детство и юность Розмари провела в закрытых частных школах, с какого-то момента она училась в сопровождении личных помощников и тьюторов, которые помогали ей с чисто бытовой стороной жизни, и в занятиях. Но для взрослого человека единственным вариантом закрытого заведения была уже не школа, а санаторий для душевнобольных. При этом, Розмари не была душевнобольной или слабоумной, сейчас бы ее назвали дислексиком, человеком с сложностями в обучении – не знаю, точно не безнадежным инвалидом. После двадцати лет у нее начались пугающие окружающих вспышки гнева, но их тоже легко объяснить психологическими, а не психиатрическими причинами: очень трудно жить, как ребенок, когда уже не ребенок. Тем более, когда у братьев и сестер – ослепительная светская жизнь, свобода, романы и карьеры. И в это время отцу семейства предложили инновационный метод лечения, который творит чудеса: пациенты становятся вполне умиротворенными и довольными жизнью.
Роуз в воспоминаниях и в интервью всегда обходила тему лоботомии: то она говорила, что долгое время не знала ничего, то упоминала “определенную нейрохирургическую операцию”. Решение принял отец Розмари, но Роуз все знала, потому что знала дочь Кейтлин, которая по просьбе отца наводила справки об обычных результатах операции. Несмотря на то, что у многих специалистов уже тогда идея лоботомии вызывала сомнения, и было много плохих исходов, Кеннеди-старший решает, что все равно нужно что-то делать.
В тот период медики не вполне понимали, что именно происходит при лоботомии. У американского энтузиаста метода Вальтера Фримана была смутная идея, что где-то в этой части мозга возникают патологичные связи между клетками, которые и порождают болезнь. Разрушение патологических связей обещало излечение. Фриман даже не был хирургом, зато очевидно был хорошим продавцом, потому что убедил и Джозефа Кеннеди и многих других, что попробовать стоит.
Описание лоботомии Розмари в книге невероятно грустное и больше всего похоже на ту сцену в GoT, где Станис Баратеон спрашивает свою дочь, готова ли она ради него на все. Розмари обрили, привязали к операционному столу, под местной анестезией просверлили небольшое отверстие в височной кости. При этом, доктор не использовал ни перчаток, ни маски. Методика Фримана требовала, чтобы пациент был в сознании: он попросил Розмари читать стихи и считать, чтобы определить, когда пора остановиться в разрушении мозга – она послушалась, но вскоре замолкла. После операции Розмари не могла говорить, двигать рукой и ногой. Однако, Фриман получил свой гонорар и продолжил практику – ничего-то ему за это не было. Никакой речи об информированном согласии тоже не шло.
Вместо присмиревшей Розмари семья получила почти призрак. На восстановление возможности ходить и говорить понадобились годы физиотерапии. Уровень интеллекта упал, и всю дальнейшую жизнь она говорила 150-200 слов. Жизнь получилась длинная, поскольку Розмари обладала завидным здоровьем, и семья поместила ее в хороший санаторий, где она и жила с двумя компаньонками в отдельном котедже. Поскольку у сыновей Кеннеди начались избирательные кампании, вопрос о Розмари замалчивался: была даже версия, что она работает сельской учительницей и избегает публичности. Потом Кеннеди смог признать, что да, вот так, потом и Роуз смогла признать, получала мешки писем от тех, кто столкнулся с похожей проблемой.
Роуз впервые посетила дочь уже после смерти мужа (того, по иронии судьбы, разбил паралич, и он оказался примерно в том же состоянии, что и несчастная дочь). Свидетели встречи вспоминают, что Розмари пришла в ярость и не хотела видеть мать. Тем не менее, Роуз занималась вопросами лечения дочери. Больше всех с ней виделась сестра Юнис, которая стала основателем благотворительного фонда для детей с нарушениями в развитии, и много сделала на этом поприще. Старший брат же брат Розмари – Джек Кеннеди уделял много внимания законам, которые регулировали и улучшали условия жизни душевнобольных.
Скоро выйдет фильм-байопик Розмари Кеннеди, так что об этой истории вы еще услышите. И здесь же нельзя не напомнить о книге “Далеко от яблони”.