Косметологический маркетинг поднял средний уровень знаний об устройстве человеческой кожи на необычайно высокий уровень – я думаю, что о сердце, мышцах или печени, в среднем, люди меньше знают. БОльшинство моих знакомых женщин могут прочитать небольшую лекцию о трех слоях кожи, о фибропластах, коллагене, эластине, кожном микробиоме, о функции гилауроновой кислоты, воздействии ретинола, принципах эффективности лазера, ультразвука, инфракрасного излучения. На этом фоне книга британского дерматолога оказывается внезапно полезной – и она здорово меняет взгляд на кожу. Перестаешь смотреть на нее как на ткань, с которой постоянно надо что-то делать, и понимаешь, что человеческая кожа – это действительно орган, устройство которого не ограничивается знаменитым коллагеном.
Собственно, это главная мысль книги: кожа – не ткань, не мягкий барьер, защищающий все важное от внешней среды, а самостоятельный орган. Сложность и красота взаимодействия кожи с остальными системами поражает. Вот, например, имунная система. Когда кожа контактирует с новым патогеном, специальные клетки Лангерганса поглощают характерные для него молекулы – эпитопы, и транспортируют их в лимфоузлы, где происходит сложный и до сих пор не до конца понятный процесс “запоминания” имунной системой профиля угрозы. Специальные вещества – гистамины, которые выделяют клетки кожи в ответ на повреждение, управляют работой кровеносных сосудов на поверхности. Вещества, связанные с воспалением, подавляют интенсивность болевых сигналов.
Особенно круто описывается связь кожи с нервной системой. Чувствительность к прикосновению и температуре кажется довольно самоочевидной функцией, но устроена она крайне изощренно. С не менее сложными результатами: мы же чувствуем огромное разнообразие разных телесных ощущений, не только градации этих двух. Там основа (о, как же здорово, когда автор пишет, что именно происходит) состоит в том, что при растяжении клеток-рецепторов на 0,001 мм в синаптическую жидкость выделяются ионы натрия, которые создают электрический потенциал, необходимый для передачи сигнала по нерву. Система срабатывает очень быстро, и, что еще важнее, быстро “перезаряжается”, так что может подавать сигнал так долго, как действует давление на кожу. Другое дело, что мозг может заглушать этот сигнал, если он признается неважным и фоновым – как ощущение от одежды, например. Боль фиксируется отдельным классом рецепторов – ноцицепторами – механическим, температурными и химическими, которые, соответственно, считывают разрыв или разрезание кожи, слишком высокую (от 43 градусов) или слишком холодную температуру, химическое раздражение. При этом, сигнал от других рецепторов, например, реагирующих на вибрацию, может заглушать болевой сигнал – они же по одному нерву идут. Поэтому потереть ушибленное место иногда бывает полезным. И интенсивность сигнала управляется мозгом, который может подавить болевые ощущения, если есть такая необходимость. Или наоборот. Автор указывает на другую книгу, которая целиком посвящена теме чувствительности кожи, Touch: The Science of Hand, Heart and Mind, надо будет почитать.
Еще одна интересная мысль о связи между сенсорами и мозгом – автор пишет, что мозг собирает полную картинку ситуации, жертвуя иногда оперативностью: например, человек услышит звук хлопка двумя ладонями на заметные доли секунды позже, чем увидит хлопок. Но система обработки сигнала в мозгу подтормозит визуальное восприятие, чтобы все событие было воспринято одновременно. И вообще только 20% нервных волокон, которые ведут к зрительной зоне мозга, непосредственно связаны с оптическим нервом. Остальное все – из других участков мозга, которые сами по себе ничего не видят. Это поразительно. Сразу становится нас всех очень жалко, потому что иллюзорность нашей жизни – не красивая метафора, а физиологическая правда. С другой стороны, раз мы так прекрасно в этой иллюзии выживаем, то нельзя нами не восхититься.
Там еще много увлекательного. Автор с удовольствием цитирует Мишеля Фуко и рассуждает о функциях татуировок, рассказывает, что кожные клещики не имеют ануса, поэтому однажды просто лопаются от съеденного кожного сала, вши несут полукомедийную кару за свою паразитическую жизнь – легко лопаются под давлением человеческой крови и часто заспаривают друг друга до смерти, в Танзании полный набор частей тела альбиноса можно продать за шокирующие для этой страны 100 000 $. Главное, что дает книга – редкую смену оптики. Перестаешь думать о том, что кожа обязана быть ровной и гладкой. Просто хорошо, что она есть такая, какая есть.