Книга о том, что народная поговорка “хоть горшком назови, только в печь не сажай” глубоко неверна. Автор утверждает, что названия имеют большое значение, и все культы и квазикульты просто очень правильно погружают неофитов в свой язык, который, по сути, одинаков и у адских гуру деструктивных сект, и у MLM-компаний типа Amway.
Отец автора провел часть своего детства в одном из довольно жестких американских культов, сама Аманда как-то получила личный опыт попадания в воронку продаж саентологов, а еще она провела много интервью с теми, кто был в секте или в одном из коммерческих квазикультов. Она считает, что никакого зловещего промывания мозгов, гипноза или накачивания наркотиками даже в самых радикальных сектах нет, главный инструмент любого такого контроля – именно язык, причем, даже не зажигательные речи гуру, а постоянное использование специально сконструированной речи.
Язык фанатизма переименовывает многие вещи удобным для задач гуру образом. Например, в самых радикальных случаях, в сектах, члены которых совершали массовые самоубийства, люди переворачивали полностью то, как они говорят, и коллективно подолгу обсуждали все это, называя смерть – возвышением, самоубийство – освобождением, репетиции коллективного самоубийства – “белыми ночами”, и так далее. В MLM распространитель товаров и рекрутер новых распространителей называется предпринимателем, директором и боссом. И, в общем, это явления одного порядка, потому что именование имеет над человеком волшебную власть, если хотя бы немного раскрыться ему.
У переименований есть много использований: замаскировать что-то плохое или ужасное под хорошее и желаемое. БОльшая часть MLM – это вытягивание денег из участников и вовлечение их в рекрутинг новых членов. И все, все на входе понимают, что это такое, но достаточно долгий контакт с этим измененным языком, где введена подмена понятий, заставляет некоторую часть людей считать, что вот это – предпринимательство и путь к независимости. Не распространитель, а бизнесмен! Там есть много способов внедрять понятия: через встречи, давление коллектива, бомбардировку входящими сигналами, разжигание алчности – и, что отдельно важно, насаждения противопоставления “своих” и “чужих”.
Это прям взлом мозга, который эволюционно запрограммирован держаться своих и с подозрением относиться к чужакам. Все культы интенсивно используют этот древний баг: в первую очередь свои именуются одним словом, а чужие – другим, а дальше это поддерживается изо всех сил. Начинающий распространитель косметики или кастрюль будет называться будущим миллионером и директором, а все остальные – узколобыми офисными рабами. Будущие жертвы безумного гуру – перерожденные, освобожденные и адепты, а их сомневающиеся друзья и родственники – существа низких вибраций.
Переименовать все – страшно действенный метод. Одна из женщин, которая давала интервью автору о своем обширном саентологическом прошлом, рассказывает, что и много лет после выхода из сообщества она мгновенно распознает саентологов или бывших саентологов по характерным терминам и даже построению фраз – и они ее тоже узнают, хотя она все эти годы пытается искоренить у себя весь сленг. У саентологов это лихо поставлено, их словари насчитывают тысячи понятий, которые все надо выучивать и знать. Метод универсальный, им пользуются не только культы-культы, но и, скажем, организации, где надо много работать за зарплату ниже рынка: там будет много сокращений, много специфических разных подмен понятий, и даже, скажем, клиентов или руководителей, будут называть за глаза не по имени (и не по обидному прозвищу или там “шеф”), а специальными аббревиатурами.
Еще есть такая неотразимая штука как блокирующие банальности. Ну там “Правда – это конструкт”, “Не давай страху управлять собой”, “Не болит – не растет”, “Трудности проверяют твою готовность”, “Этот путь не для слабаков”, “Не иди вслед за стадом”, “В масштабе космических вибраций это не имеет значения”, “Правильно сформулированное желание всегда исполняется”, “Вселенная дает тебе все, что нужно”. Речь фанатиков забита такими фразочками, после которых бессмысленно продолжать диалог, что хуже всего – внутренний диалог тоже. Многозначительной банальностью можно заткнуть любую попытку возразить: “у нас просто нет доступа ко всей информации”, “исторический процесс устроен сложнее, чем кажется”, “это все часть большой стратегии”. И тоже не всегда банальности говорят те, кто хотят, чтобы вы немедленно отписали на них свою квартиру и пошли просить подаяние в пользу гуру. Так много кто делает.
Тех, кто использует язык фанатизма и чисто сектантские приемы больше, чем кажется. В десятых годах в США и у нас развелось удивительное количество околоспортивных мини-культов, которые делали все – и жесткое вовлечение, и раздувание чувства избранности, и противопоставление сильных и мускулистых себя ленивым мешкам с жиром, то есть, остальному человечеству, и схемы удержания тех, кто пытается соскочить. Какое-то время назад читала несколько душераздирающих материалов об интенсивах для молодых мужчин, где будущие спартанцы делали какие-то безумные вещи типа сотен берпи или марафонов без подготовки. Некоторые участники не сдавались до сердечных приступов, но все, что их держало там – это сконструированный информационный пузырь. Очень интересно рассказывается про многочисленные йога-пирамиды, участники которых вовлекаются в цепочки тренингов, каждый из которых вроде бы должен сделать человека настоящим сертифицированным тренером и дать отличную работу, но нет.
Автор об этом не пишет, но инфобизнес кажется мне наполненным языком фанатизма. Не весь, конечно, но многие дорогие и популярные курсы строятся именно на нем. Тех, кто купит курс, называют семьей, стаей и бандой, остальных – ждунами, сомневающимися, людьми без готовности к переменам. Какие-то простые вещи типа домашней физкультуры становятся преображением тела, SMM – созданием машины продаж в социальных сетях, сборник советов по финансовой грамотности – путем к абсолютному изобилию. Внутри там тоже много чисто культовых приемов: участников поощряют поставить в своей биографии в соцсети что-нибудь вроде “ученик такого-то потока курса такого-то гуру”, все хвалят друг друга неимоверно, для всего есть своя запутанная терминология, а, кто не очень доволен, тот просто закрыт для восприятия нового или слаб.
И вот что еще интересно – обычно представляется, что целевая аудитория всех сект, бизнес-пирамид, где надо купить восемь коробок витаминов для похудения и завлечь пять друзей, интернет-инфлюэнсеров, вещающих про обогащение через подключение к квантовым полям – это либо отчаявшиеся и несчастные люди, либо тупые и необразованные. Или там “внушаемые”. А вот и нет. Бывшие рекрутеры адских сект рассказывают, что их целью всегда были сильные люди с активной жизненной позицией, желательно, еще и стремящиеся к поиску смысла. Они становятся отличными сектантами. Клиентура рассказчиках о квантовых полях в еде или еще где – образованные люди. Люди с невысоким уровнем образования предпочитают историю об НЛО и тайных обществах, с высшим – нью-эйдж. Вообще, чем больше человек готов читать и слушать, чем развитей у него чувство слова, тем сильнее им управляет текст. Правильно Нил Стивенсон в раннем романе “Лавина” писал: язык – это вирус мозга.
В каждом из нас есть мягкое, уязвимое место для языка фанатизма, потому что он подрубается к основам психики. Важно почаще оглядываться на себя: нет ли приятного ощущения принадлежности к узкому кругу избранных, не слишком ли много странных и вычурных замен простым обыкновенным словам, не выскакивают ли автоматические клише на любые сомнения в том, что ты делаешь.