Tag Archives: на фоне идола

Мемуары Кощея Бессмертного

Стивен Хокинг

Прослушала автобиографию Хокинга My Brief History. Начинала читать книжку его первой супруги Travelling to Infinity: The True Story Behind The Theory of Everything, но эта прекрасная женщина написала слишком уж блеклую автобиографию на фоне великого мужа, я не осилила.  Для комплекта посмотрела оскароносный фильм The Theory of Everything, который, в свою очередь, симметричен оскароносному Still Alice и более отдаленным Играм разума. Фильм – памятник первой жене, впрочем, довольно симпатичный.

По автобиографии My Brief History почти нечего сказать. Выдержанная автобиография. С большим удовольствием услышала много ссылок Хокинга на советских и российских ученых и узнала, что он шесть раз летал в СССР для встреч с коллегами. В первую поездку его подбили распространять какую-то религиозную литературу, но дело замяли. Он вообще очень уважительно ссылается на всех, кто как-то помог или повлиял на его работу, красивый жест со стороны научной суперзвезды.

В завершении он рассказывает, что болезнь стала отчасти его благословением. До диагноза Хокинг был способным, но довольно ленивым студентом, в Оксфорде он, в среднем, уделял внимание занятиям час в день. Когда врачи сообщили, что жить осталось два года, парень собрался и стал тем, кем мы его знаем. Сам он не без юмора замечает, что многим обязан тому, что ему не приходилось нести обязательную для других профессоров нагрузку в виде преподавания у младшекурсников и участия в совещаниях.

Я надеюсь, что Хокинг протянул намного дольше отпущенных двух лет не только на силе воли. Мне нравится идея, что мы, люди, выполняем для Вселенной функцию наблюдателей, без которых многие квантовые процессы идут не так. Тогда Хокинг – лучший наблюдатель из возможных, и, скорее всего, будет жить вечно.

Дьявол продает Сэлинджера

MySalingerYear

My Salinger Year by Joanna Rakoff

Девушка с литературными амбициями поступает на работу в литагентство ассистентом ледяной начальницы, которая едва замечает ее. Через год достигает явных успехов, но увольняется, чтобы начать писать серьезные вещи.

Третьестепенная книжка, одновременно эксплуатирующая кратковременную причастность автора к жизни загадочного идола американской литературы и структуру известного чик-лита, автор которого тоже выехала на своей не менее кратковременной причастности к жизни загадочного идола американского глянца.

Я даже не знала, что Сэлинджер был настолько культовой фигурой в США. Автор, конечно, могла преувеличивать, но эпизод, когда она говорит своим разбитным приятелем, что работает на агентство Сэлинджера, и они потрясенно замолкают, выглядит достаточно правдоподобно. Не знаю, кто из наших писателей мог бы так впечатлить и кому приходят мешки фан-почты. “Я работаю помощником литературного агента Пелевина” – ну, ок.

Бывает такое, что книжка или фильм, в общем, средние, но отдельные моменты в них звенят настоящей правдой. Как тот эпизод в очень проходной комедии, когда благополучный американский папа развлекает на пляже двух своих малышей и дочку мексиканской домработницы: “Дети! Я хочу смастерить одну красивую штуку и для этого мне нужны обкатанные морем стеклышки. Найдите мне их – за каждое маленькое стеклышко я вам дам по пятьдесят центов, за каждое большое – целый доллар!”. Его собственные дети нашли по стеклышку и забыли (как и ожидалось), а мексиканская девочка вернулась уже в темноте с двумя ведрами. Папа не знал, что восьмилетние дети бывают такими: “Эээээ, мнээээ, я должен посчитать, сколько это получится…”. Трудолюбивая мексиканская девочка, доброжелательно: “Мистер Н, не надо, я уже посчитала. Здесь на 628 долларов, 50 центов. Если этого вам мало, я еще соберу!”.

В “Сэллинджеровском годе” есть эпизод, когда девушка выбивается из сил отвечать поклоннникам стандартной формулой “спасибо… мистер Сэллинджер попросил не передавать ему никаких писем никогда… желаем… благодарим… всего вам доброго” и на особенно душераздирающие или эмоциональные послания начала отвечать от себя. Потому что все такие девушки немножко Амели. К концу книжки ей приходят ответы, наполненные справедливой яростью корреспондентов. Это хороший момент.

Другой эпизод, который наполнит всякого когда-либо снимавшего в Москве дешевое жилье тихим удовлетворением – это описание квартиры за пятьсот долларов в месяц. Покатый пол, кухню заменяет kitchenett без раковины, отопления нет вообще. Вот так вам, жители Нью-Йорка. В описанное время (конец девяностых) и даже позже, года до 2003, за указанную сумму в Москве можно было наслаждаться вполне нормальной квартирой.

Кроме того, в книжке присутствуют любящие родители героини. Мама дарит маленький респектабельный гардероб для старта деловой жизни, папа на старте выдает три конверта с счетами по кредиткам, которые родители дали ей на учебные расходы, и по студенческому кредиту, который героиня даже не оформляла, добрый папа подделал ее подпись на бумагах. Следующий визит девушка гадает, не выставят ли ей счет за детский садик и няню. Бонус – кошмарный бойфренд, очень литературный боксер-левак, пишущий роман, тронутые приятели, отсутствие секса в большом городе.

Можно не читать.